На стройке краны грохотали,
Бойцы с обеда шли гурьбой…
А комиссара, что Виталий —
Несли с поникшей головой.

От посвящения до слёта,
Как вечер — свадьба, днём — наряд…
Была особая работа —
Возить в Минводы стройотряд.

Как только Змия закопали —
На Фестивале был кураж,
Четыре негра, что пропали
Дополнят утренний пейзаж.

Всё очень просто.
Был стройотряд.
Был Ларионов
Скор до девчат.
К Лене пришёл он
Не без греха,
Но Лена сказала:
Ха-ха-ха-ха!

Всё очень просто —
Вова простой,
Лена довольна,
Майзель святой.
Вова потянет на жениха,
Но Лена сказала:
Ха-ха-ха-ха!

Над Невою тучи ходят хмуро,
Политех тревогою объят.
Три девицы, три наивных дуры
Собрались к Свириду в стройотряд.

Им бы там вести себя потише,
Или вспомнить классиков труды,
А у них слетали напрочь крыши
Под напором огненной воды.

Ехали на стройку мы с «Икаром»,
А вокруг мелькали огоньки,
Да была заначка комиссара —
Та, что греет душу от тоски.

Припев:
Дорогой длинною, с подушкой рваною
За той мечтой, что вдаль зовёт маня…
Да с той Мариною, ещё Ливановой,
Что по ночам так мучала меня.

А в семействе, где все тихо и складно,
У практически нормальных людей
Появился с головой огромадной
То ли русский, то ли грек-иудей.

Он с начальниками не пререкался,
И у всех своих друзей на глазах
В Кокчетаве в ССО оказался
Не еврей, да и не грек, а казах.

Здесь птицы не поют, деревья не растут,
А много лет плечом к плечу студенты здесь живут.
Живёт здесь целая планета:
Стаханов, Брест и Сыктывкар,
И есть на всех у них одна котлета —
Одна на всех, а тут пришёл ещё Кукар!

Припев:
Мы здесь давно спартанцы,
А свыше подан знак!
Сомненья прочь — на кухне суп вьетнамцев —
А в карты проигрался Серемак.

Ночью вдруг из рук
Выпала гитара,
Сеня спал без брюк,
А толпа плясала.
Между тел Набат
Бродит одиноко.
Чей-то страстный взгляд,
Торжество порока.

Припев:
Сколько лет прошло,
Сколько зим прошло,
Но мне снится снова —
Манторов Андрей,
Чёрные подковы.

В десятке комната есть сто сорок седьмая,
Там собиралася компания блатная —
Там жил Пупков, Липко и умница большая
Активный парень Млынчик-белорус.

Безумно милую он встретил там девчонку
И очень быстро поволок её в сторонку,
Он ей сказал: «Вас лучше нет на целом свете,
Но что за фраер к вам подкатывал в буфете?».

Сегодня праздник у девчат,

Опять дискач в Десятке!

И глазки девичьи горят

В нервическом припадке.

      Пришли девчонки, стоят в сторонке,

        Ощущая нахлынувший сплин,

         Потому, что на десять девчонок,

         Наш Серёга Подколзин один!

Строгого Янчуса брови пушистые
Над переносицей грозно сошлись.
И от пробоя флюиды душистые
Смыслом наполнили всю мою жизнь.

Помнишь те лабы и ГИНы гремящие?
Янчуса профиль – как лик сатаны.
Травмами жуткими не проходящими
Головы наши поныне полны.

Дымились мозги после ТОЭ,
Был взят измором деканат.
Нас оставалось только трое
Из восемнадцати ребят.
Как много их легло — студентов!
В освободительной войне —
От незнакомого доцента
На неопознанной волне.
От твердолобого доцента
На неопознанной волне.

Над нами преподы кружили…
Пиджак похож был на шинель.
И всё техничней мы «бомбили»
Стабильно в «тройку» — нашу цель!
На минном поле из предметов
Висели мы на волоске —
По незнакомому билету
На непонятном языке.
По незнакомому билету
На непонятном языке.

Дитя застоя и романтики
Я в детстве рос примерным мальчиком,
Мной, трактористом и отличником,
Гордилась вся моя семья,
Но мне, непьющему тогда ещё
Попались пьющие товарищи,
И в общежитских возлияниях
Прошла вся молодость моя.

Когда уйдём со школьного двора,
Отметив свой последний детский праздник,
Куда бы жизнь потом не завела —
Буквально из-за каждого угла,
Как чёрт, возникнет Зямы одноклассник,
Когда уйдём со школьного двора.

Пройди по тихим школьным этажам —
Нас столько в Политех напоступало,
Кто стал врачом, а кто в Париж сбежал,
А кто-то в комсомоле заряжал…
Когда на слёте водки станет мало —
Пройди по тихим школьным этажам.

В жизни юной столько было:
Сессия косой косила,
Партия за нас просила,
Боевые деньки…
Лето — время стройотрядов,
Несколько других нарядов.
А какой по жизни статус —
Говорили значки.

Припев:
Шаланда, полная шаланда,
Шушенская ГЭС,
Щебень и шпунты.
Шаланда, полная шаланда,
Столько лет прошло,
Но помним я и ты.
Что за чудо эти годы!

Я сегодня до зари встану.
По огромному пройду полю.
Что-то с памятью моей стало —
Что я сеял не совсем помню.
Бьют дождинки по усам вялым,
Под подсолнух сто гектар — мало.
Даже не был я знаком с парнем,
Обещавшим мне с небес манну.

Припев:
А подсолнух с тех пор пахнет горечью,
А у семечек вкус белены.
Просыпаемся мы и грохочет над полночью —
То ли комбайн, то ли звук опустевшей мошны.

Знаете, каким он парнем был!
Как ходить на пары он любил!
В перерывах зал
На полу лежал,
Лившиц лекции читал.
Голосом Григорьева
Перешёл барьер
Все навек запомнили, вспомнили
Товарища Фурье.

В годы перестройки Лёха — парень бойкий
Создал фирму, были времена…
В фирме была девка, звали её Верка,
Умная и хитрая она.

Шли авторитеты к Вере за советом —
Как бы спрятать грамотно лавэ.
Важные клиенты за её легенды
Называли трепетно ВВ.

Позади дипломные,
Водкой окроплённые
И спецы зелёные
В жизнь идут гурьбой.
Дело было тёмное,
И забрав подъёмные,
Кинул степь донецкую
Парень молодой.

Где-то на Васильевском
Паренька приметили,
Пятый пункт проверили
И решили — свой!
Токаря российские
Лёню матом встретили
И в цеха направился
Парень молодой.

Костюмов полные вагоны,
Из Рима Костя привозил.
И не один состав девчонок
Своей гитарой он сразил.

В своём научном институте
Он чебуреки выпекал,
А чтоб гешефт прикрыть по сути,
Наш Костя диссер накропал.

Она: Гляди-ка, Ваня,кульминация!
Он: Да и пора бы, третий час!
Она: А помнишь, Вань, как под акацией...
Он: Украл я бампер с «Москвича».
Она: Иван, я так помру с тоски,
И ты и все твои дружки
Ну, как сказать, как мужики
Недалеки.

Он: Мои друзья — мужья достойные
Они блюдут бюджет семьи.
С женою спят из экономии — 
По двадцать лет и за рубли.
Жене ж такое показать,
И всё, придётся выбирать:
Или валюту ей давать,
Иль ночь не спать.